К 129-летию присоединения к Православию Великой Княгини Елизаветы Фёдоровны

К 129-летию со дня перехода в православие Великой Княгини Елизаветы Фёдоровны представляем Вашему вниманию главу из книги Изольды Константиновны Кучмаевой (17.10.1936 - 12.01.2014), известного учёного и общественного деятеля, доктора философских наук, основателя, первого ректора, президента и профессора Государственной академии славянской культуры, автора десятка научных работ по истории, культуре и религии, основателя Елисаветинско-Сергиевских чтений,  «Цветы – это надежды», посвященную вопросам жизни и смерти в представлении Великой Княгини Елизаветы Фёдоровны. Изольда Константиновна упокоена на территории Николо-Берлюковского монастыря, так как она была монахиней в миру, просим поминать её в молитвах  как инокиню Елисавету. 

Изольда Константиновна Кучмаева (17.10.1936 - 12.01.2014), известный учёный и общественный деятель, доктор философских наук, основатель, первый ректор, президент и профессор Государственной академии славянской культуры, автор десятка научных работ по истории, культуре и религии, основатель Елисаветинско-Сергиевских чтений

В главе также пойдет речь о книге Великой Княгини Елизаветы Фёдоровны "Под благодатным небом", которая увидела свет в 1914 году и представляла собой собой собрание житий, посвященных детству святых восточной и Русской православной церкви. Издание стало настоящим духовным откровением, своеобразной исповедью Елизаветы Фёдоровны и одновременно её завещанием. В тот миг, когда взрослые скрестили оружие в Первой мировой войне, Великая Княгиня говорила с детьми о смерти, напоминая о том, что победить её возможно только духовно крепким и сильным людям. Книга была посвящена племяннику Великой Княгини «Его Императорскому Высочеству Государю Наследнику, Цесаревичу и Великому Князю Алексию Николаевичу». Издание предназначалось для «будущих граждан земли Русской и для взрослых, которым дороги их дети не только как будущие участники праздника жизни, но главным образом как честные деятели, с чистым сердцем, с ясным сознанием христианского долга». В наши дни, когда весь мир переживает испытание эпидемией, страхом, разобщенностью, очень важно сохранять крепость духа, веру, самоотверженность, следуя духовным наставлениями святой преподобномученицы Великой Княгини Елисаветы Феодоровны.

И.К. Кучмаева “Цветы - это надежды”

«Альтернативные подходы к вопросу о ценности индивидуальной жизни. Вопросы жизни и смерти в представлении Великой княгини Елисаветы Феодоровны»

Актуализация вопроса о ценности индивидуальной жизни стала возможной на рубеже XIX и XX веков, когда под угрозой : казались все завоевания культуры и сама жизнь. Эпоха -лрастания угрозы всемирной войны обретает в сознании : удельного человека статус фатально запрограммированного деномена, двояко преломляющегося в этом сознании. С одной стороны, человек чувствует себя неспособным действенно влиять на этот процесс. С другой стороны, пытается выявить современную культурную значимость и соотношение таких стихий, как жизнь и смерть, подойти к осмыслению их с позиций нравственно-культурного императива эпохи. Прошло немногим более 100 лет с момента счастливого бракосочетания Великого князя Сергия и Великой княгини Елисаветы Романовых, как во Франции развернулась бурная полемика - Этика, которую мы выращиваем» между Люсьеном Сэвом и Жаком Тестаром, не столько по поводу книги последнего, сколько в связи с решимостью ученого приостановить свои исследования в области искусственного выращивания эмбриона. Вопрос об ответственности ученого как лейтмотив в беседе Л. Сэва и Ж. Тестара постоянно выводился на культурнонравственные последствия его открытия вполне обоснованно, ибо «врачи обладают огромной властью. Они располагают фантастическими средствами давления на пациента. Невозможно контролировать то, что делают врачи. Это средневеково (т.е. как в средние века, безнадежно. - И.К.)».

Острый конфликт между реакционной и прогрессивной тенденциями по этому кругу вопросов простимулировал значительное углубление внимания общественности к культурнонравственным и духовным аспектам жизни и смерти человека. Вопросы рождения, жизни и смерти человека всегда занимали значительное место в философии и художественных произведениях, но все многообразие подходов можно условно свести к трем моментам: первый-смерть как успение, которое нужно заслужить духовно-нравственной жизнью на земле; второй - страх смерти и поиск бессмертия; третий - ценность самой по себе жизни в ее конечности. В отношении человека к смерти, как правило, находит отражение и его отношение к жизни. В первом случае люди никогда не стремятся отгораживать близких и особенно детей от мысли о смерти, но говорить с ними открыто и честно. Во втором - налицо слепой, безотчетный панический страх в связи с анонимно и иррационально действующей силой. В третьем - ощущение радости бытия от каждого мгновения, отношение к жизни как к ценности, как той нити, которая может внезапно оборваться, а потому мысль о смерти отодвигается как суетная и лишняя. В этом смысле жизнь, прекрасная своей наполненностью и завершенностью, предполагает каждый данный миг изменяющегося, нетождественного самому себе субъекта, которому представляется в принципе чуждой идея бессмертия. Последнее идентифицируется с покоем, с тождеством самому себе, с отсутствием риска, с блаженной бездеятельностью, дарованной в качестве компенсации за неполноту жизни.

Петербургский и Дармштадтский дома, в которых происходило взращивание Сергия и Елисаветы Романовых, в полной мере исповедовали первую из трех позиций. У Сергея Александровича это проявилось за много лет до трагического года его убийства, в Завещании, которое он оставил в 1892 году своему любимому младшему брату с просьбой передать этот документ брату старшему - императору Александру III. Позиция Великого князя носит вполне очевидный характер. А затем в тяжелые годы начала XX века и особенно в последние дни жизни, когда всем стало ясно, что Сергей Александрович намеренно отказывался от охраны, выезжая по делам из Кремля в город, но не желая подвергать родных и близких ему людей опасности.

Достаточно в этой связи вспомнить поведение Елисаветы Феодоровны в драматических, смертельных ситуациях и ее книгу «Под благодатным небом», специально посвященную ' тем, кто был свят с детства и детям ее времени. Сборник открывает очень серьезное, «недетское» обращение к читателям о том, что в постоянных житейских заботах изглаживается память о смерти. Но смерть для каждого расставляет как бы поверстные столбы, дальше которых нет пути. Дни кровавой брани часто напоминают о ней. Каждый знает, что не трудно прожить жизнь в праздности. Гораздо труднее победить смерть. А эта победа дается только духовным богатырям. Внимание читателя останавливает эмоционально и жестко выраженная адресность сборника. Книга предназначена, отмечает Великая княгиня, для будущих граждан земли Русской и для взрослых, которым дороги их дети не только как будущие участники праздника жизни, но главным образом, как честные деятели, с чистым сердцем, с ясным сознанием христианского долга. Такие деятели всегда нужны нашей Родине.

"Под благодатным небом". Издание Великой Княгини Елизаветы Фёдоровны, 1914

Поражает масштаб вопросов, которые Великая княгиня ставит перед детьми. Если иметь в виду, что основным состоянием Великой княгини с детства было ощущение радости, то, на первый взгляд, ее размышления с детьми о смерти могут кому-то показаться диссонансом. Однако Великая княгиня считала необходимой открытую постановку этих вопросов. Она сумела на сравнительно небольшом материале показать бесспорность жизни тех, кто свят с детских лет и достоинство их расставания с жизнью. Принимая тяжелых больных в своей обители, созерцая бессчетное количество умирающих в госпиталях, она ежедневно вела просветительскую, миссионерскую работу с героями-воинами, отходящими в иной мир. Принимая личное участие в иллюстрировании книги «Под благодатным небом», посвященной тем, кто был свят с детства, Елисавета Феодоровна (как художник) избирает подготовку эскизов образов двух святых - святой мученицы Василисы и святого Димитрия, в будущем Митрополита Ростовского.

Святая мученица Василиса. Рисунок, выполненный Великой Княгиней Елизаветой Фёдоровной для издания "Под благодатным небом", 1914

В житии мученицы Василисы мы видим ряд тонких штрихов, созвучных жизни самой Елисаветы Феодоровны. Та же чистота с глубокого детства, та же готовность простить мучителя, то же ощущение безмятежного счастья, несмотря на горькие испытания. Но есть еще одна деталь, которая приковывает внимание читателя: мученица Василиса изображается постоянно в обрамлении белых душистых цветов, которые Елисавета Феодоровна предпочитала всем остальным. В житии мученицы Василисы читаем, что она, сплетя венок из белых роз и душистого жасмина, надела его на золотые кудри и сказала: «Я невеста Христова». И далее — в огне она стояла как белая лилия.

Отрок Дмитрий - будущий святитель митрополит Ростовский. Рисунок, выполненный Великой Княгиней Елизаветой Фёдоровной для издания "Под благодатным небом", 1914

Белые душистые цветы сопровождали Елисавету Феодоровну в течение всей жизни, свидетельствуя о необычной внутренней чистоте, детски открытой и доверчивой души. «Она отовсюду вносила с собой чистое благоухание лилии; быть может, поэтому она так любила белый цвет: это был отблеск ее сердца», - замечание архиепископа Анастасия уточняет причину ее выбора при иллюстрировании книги.

Смело и убежденно рекомендуя детям не бояться смерти, если жизнь идет христианским путем, Елисавета Феодоровна стремилась на личном опыте показать, как можно и нужно подготовить человека к переходу в иной мир, сколько доброты и почестей необходимо оказывать ему при расставании с земной жизнью, какой красотой должно быть окружено место погребения людей, сколько доброты и любви по отношению к отходящим в мир горний следует проявлять. Для нее самой это было аксиомой, усвоенной с детства в родительском доме.

В те же годы, когда шла дискуссия между Тэстаром и Сэвом, во Франции на киноэкраны выходит сериал, созданный Марком Горвитцем и Бернардом Мартино «Путешествие на край жизни», который состоит из четырех частей: «Страх смерти», «Стратегия тихой смерти», «Родиться для смерти», «Время последних ласк». Эти серии фильма скреплены одной мыслью: бытие современного человека и его отношение к смерти полны диссонансов, а поэтомусредствами культуры необходимо изменить взгляд на смерть под углом зрения «потребителя» (т.е. всех людей, которые неизбежно уйдут из жизни). Все средства культуры могут быть использованы, чтобы каждый человек жил свободно вплоть до самой смерти. Этот сериал вызывает много вопросов. Однако пафос авторов с наибольшей силой выражен в четвертом, заключительном фильме сериала. Если в прежние века (и ныне иногда в сельской местности) умирающий обычно «председательствовал» при своей смерти, прощаясь с близкими и благословляя их, то горожанину нередко приходится умирать в одиночестве в недрах безликих больниц. Авторы сериала побуждают телезрителей в повседневной жизни вести себя так, чтобы смерть не ощущалась как нечто страшное, но была моментом последних ласк, оказываемых человеку его близкими. Призывая людей перед лицом смерти не лгать ни себе, ни другим, авторы рекомендуют открыто говорить об этом с детьми, которых обычно отстраняют от подобных тем. Множество сохранившихся документов убеждают в том, что миссионерская деятельность Великой княгини в этом отношении гораздо глубже, чем многие позиции авторов сериала. Хотя нельзя не оценить ряд гуманистических интенций, заложенных в нем.